Статья посвящена двум взаимосвязанным проблемам: корреляции
цифровизации с ключевыми правовыми явлениями, которыми оперирует
юридическая теория, и степени отражения цифровизации фактических процессов
в законодательных конструкциях. Автор проводит разбор содержания опубликованных
по данной проблематике научных работ и положений российского избирательного
и референдумного законодательства, сопряженных с цифровизационными
процессами. Высказываются критические соображения в отношении чрезмерно
широкого понимания цифровизации, свойственного
отечественной юриспруденции,
и подвергается сомнению применимость термина «цифровизация» к наиболее
значимым правовым явлениям. Прежде всего следует признать, что само право
поддается лишь оцифровыванию, но никак не цифровизации. Среди практических
вызовов автор выделяет потребность в переосмыслении и переработке юридических
конструкций привычных отношений с учетом цифровизационного контекста.
Регулирование поведения, осуществляемого в цифровом формате, требует не просто
новой терминологии и иных косметических исправлений законодательных положений,
но взвешенного и тщательного пересмотра таких конструкций, чему законодатель
далеко не всегда уделяет должное внимание