Язык немецкой мистики первой половины XIV в. складывался под воздействием целого ряда факторов и причин, среди которых следует выделить его сложное взаимодействие с латинским языком западной, прежде всего, парижской схоластики, а также потребность удовлетворять новым запросам и выражать новые смыслы, рожденные культурой позднего Средневековья