Влияние французской культуры на поэзию Марины Цветаевой отмечалось ее современниками (Борисом Пастернаком, Сергеем Бобровым), а также становилось предметом научных исследований (например, Н. Д. Стрельниковой). Однако взаимосвязь ее поэзии с творчеством почти забытой в наши дни французской писательницы эпохи романтизма Марселины Деборд-Вальмор (1786-1859) анализируется впервые, что представляется актуальным в свете возрастающего интереса к роли женщин в европейской культуре. В статье использован биографический метод, с привлечением поэтики ритма Анри Мешонника. В статье рассматриваются упоминания Деборд-Вальмор в поэзии Цветаевой и в переписке с Борисом Пастернаком, приводится краткое сопоставление биографий с точки зрения влияния на становление поэтического голоса. В их трагических судьбах немало общего: обе пережили революции, связанное с ними разорение семейного гнезда, крайнюю бедность, потерю близких. Главное сходство поэтик Цветаевой и Деборд-Вальмор заключается в аудиальном воображении, в интонационной ритмической экспрессивности и в яркой метафоричности. И Деборд-Вальмор, и Цветаева оставили свидетельства о моменте, предшествующем моменту письма, «музыке», предшествующей словесному выражению. Зачастую они опираются на песню как прецедентный текст (О. Г. Ревзина), прецедентный ритм. Автобиографичность лирики и музыкальность сближают столь непохожих, на первый взгляд, авторов. Цветаева читала Деборд-Вальмор в оригинале, вероятно, познакомившись с ее творчеством на летних курсах по истории французской литературы в Сорбонне. Анализ трансформаций мотивов стихотворений Деборд-Вальмор в лирике Цветаевой наглядно показывает не только глубокое знание и понимание французской романтической традиции, но и новаторство ее собственного поэтического языка.